16 ноября Иван зашел в подъезд своего дома на окраине Москвы, привычно заглянул в почтовый ящик, и в это время кто-то выстрелил ему в затылок.
Наоборот, он стал еще более оголтелым. Последний раз оказался в реанимации этой зимой — сам полез на какого-то ультраправого, ударил его кастетом, начал избивать, но тот достал нож и пырнул Ивана в живот.
Мы тоже, конечно, валили, но всегда в честной драке. Избить, покалечить — это нормально. Но не отбирать жизнь.
С ним в метро было сложно ездить — только увидит кого-нибудь, обязательно бросится из вагона, догонит и отпиздит.
Ваня не любил хипстеров и всякое петушье. Называл их «полупокеры». Люди без гражданской позиции. Модники. Футбол, музыка, клубы. Никаких тем. Так, ни рыба ни мясо. Их отучили самостоятельно думать.
известный антифашист, отсидевший недавно год по статье за хулиганство
Наоборот, он стал еще более оголтелым. Последний раз оказался в реанимации этой зимой — сам полез на какого-то ультраправого, ударил его кастетом, начал избивать, но тот достал нож и пырнул Ивана в живот.
Мы тоже, конечно, валили, но всегда в честной драке. Избить, покалечить — это нормально. Но не отбирать жизнь.
С ним в метро было сложно ездить — только увидит кого-нибудь, обязательно бросится из вагона, догонит и отпиздит.
Ваня не любил хипстеров и всякое петушье. Называл их «полупокеры». Люди без гражданской позиции. Модники. Футбол, музыка, клубы. Никаких тем. Так, ни рыба ни мясо. Их отучили самостоятельно думать.
известный антифашист, отсидевший недавно год по статье за хулиганство